С Т Р А Т А Г Е М А № 14

С Т Р А Т А Г Е М А   № 14

Позаимствовать труп, чтобы вернуть душу. 

  а) Поставив новую цель, возродить к жизни нечто, принадлежащее прошлому.

  б) Использовать в современной идеологической борьбе старые идеи, традиции, обычаи, литературные произведения и т. п., переинтерпретируя их для новейшего употребления.

  в) Стратагема наведения патины. Придавать чему-либо, в действительности новому, ореол старины.

  г) Стратагема нового фасада. Употреблять новые учреждения для продолжения старых отношений. Использовать новых людей для проведения старой политики. Обувать новые башмаки, чтобы идти по старой дорожке. Наливать старое вино в новые мехи.

  д) Стратагема паразитизма. Присваивать чужое добро, чтобы на нем основать свое могущество; идти по трупам.

  е) Стратагема возрождающегося феникса. Использовать любые средства для выхода из трудного положения. 

Занять труп, чтобы вернуть себе жизнь.

Когда можешь действовать для себя, не давай себя использовать.

Когда не можешь ничего поделать, старайся чем-нибудь воспользоваться.

Пользуйся тем, кто не может действовать, так, чтобы он служил тебе. 

ТОЛКОВАНИЕ:

   Когда наступает время назначения преемника, со всех сторон выдвигают на престол отпрыска прервавшейся ветви царствующего дома.

   Таков смысл приема: <Занять труп, чтобы вернуть себе жизнь>.

   Таковы же войны, которые ведутся от имени чужого человека. 

СМЫСЛ СТРАТАГЕМЫ ПО "КНИГЕ ПЕРЕМЕН":

"Не я ищу юношей, а юноши ищут меня".

   Здесь цитируется главный афоризм гексаграммы № 4 Мэн   "Недоразвитость".

   Данная гексаграмма выражает отношения между незрелым юношей (учеником, несовершеннолетним правителем) и старшим - учителем или регентом. Незрелость в данном случае обозначается первой иньской чертой. Внизу находится триграмма Кань   "Вода", обозначающая податливость, но также опасность и ловушку. Вверху - триграмма Гэнь   "Гора", обозначающая правителя, высшую прочность.

   Ключ к пониманию гексаграммы дает соотношение между второй  янской и пятой иньской чертами. Оно сообщает, что инициатива принадлежит младшему, обладающему в действительности большей властью. Однако старший (пятая иньская черта) благодаря своей мудрой пассивности способен использовать силу младшего в своих интересах и в конце концов преобразить свою видимую слабость в могущество. И действительно: верхняя янская черта знаменует, согласно коммунтарию, "удар по недоразвитости". Ситуация разрешается путем резкого перехода старшего к активным действиям. 

ПРИМЕРЫ:

Ли с железным костылем. 

   В первом акте пьесы главный герой, Юэ Шоу, начальник уезда Чжэнчжоу, говорит о себе и своем подчиненном Чжан Цяне: <Месяц назад мой заместитель написал донос на то, что в Чжэнчжоу много неспособных высших чиновников и развращенных низших. Император спешно отправил сюда судью с особым заданием. Он носит судейский меч и медный молот для немедленного предания казни, а судить он будет уже после того. Когда местные чиновники услыхали, что это высокое лицо по имени Хань Вэйгун того и гляди приедет, сердца их наполнились страхом. Кто попрятался, а кто сбежал. Я не стал бежать - мои дела не настолько плохи. Мы направились навстречу благородному господину, но не встретили его, а потому собираемся вернуться домой пообедать, а потом идти на службу>.

   Придя домой, Юэ Шоу видит у ворот даосского монаха. <Юэ Шоу, безголовый демон, ты умрешь>, - возглашает монах. Жена сообщает Юэ Шоу, что монах обозвал ее вдовой, а детей - безродными ублюдками и вообще вел себя непочтительно. Юэ Шоу приказывает Чжан Цяню повесить монаха на воротах.

   Монах этот - не кто иной, как бессмертный даос Люй Дунбинь. Он обнаружил в чиновнике Юэ Шоу кандидата на отправку в царство Бессмертных. Но для этого задания его еще следует просветить, и сцена с ругательствами - первая ступень просветления.

   Через некоторое время на дороге появляется старый крестьянин. Он снимает с ворот повешенного монаха. Начинается спор между Юэ Шоу и стариком, в котором Юэ Шоу называет крестьянина безрассудным и похваляется своим могуществом. Старик оказывается тем самым королевским посланцем Хань Вэйгуном и приказывает Юэ Шоу чисто вымыть шею и явиться на службу. Там он попробует на Юэ Шоу свой меч.

   Эта угроза повергает Юэ Шоу в такой ужас, что он умирает и попадает в подземное царство.

   Только собрался князь тьмы Яма подцепить его вилкой и бросить в котел с кипящим маслом, как появляется бессмертный Люй Дунбинь. Он просит Яму отложить наказание, передать ему Юэ Шоу в качестве ученика и отпустить его вновь на землю.

   Яма отвечает: <Посмотрим. - Он справляется по документам. - Поздно. Жена Юэ Шоу уже сожгла его труп, и душе некуда возвратиться>.

   Люй Дунбинь: <Что же делать? Яма, погляди, пожалуйста!>

   Яма: <Сейчас посмотрю. - Смотрит. - Благородный бессмертный, в Фэннине, в уезде Чжэнчжоу, у восточных ворот, умер сын старого мясника Ли, молодой мясник Ли. Его тело еще не остыло. Что, если мы позаимствуем труп Ли для возвращения души Юэ Шоу?>

   Люй Дунбинь: <Прекрасно. Юэ Шоу, кто бы мог подумать, что твоя жена уже сожгла твое тело. Я разрешаю тебе позаимствовать другое для возвращения твоей души. Пусть будет тело молодого мясника Ли, а душа - Юэ Шоу>.

   И Люй Дунбинь вселяет душу Юэ Шоу в труп молодого мясника Ли.

   Поскольку тот был хром на одну ногу, теперь Юэ Шоу нужен костыль.

   Сразу после воскрешения Юэ Шоу отправляется к своим близким. Теперь он вдруг осознал грехи, совершенные им на должности начальника уезда: 

Я лгал своей кистью.

Кривое спрямлял.

В сердце небесное с перстью мешал.

Часто подкуплен неправым бывал.

Правду неправедной объявлял.

...

Завижу ли блеск кошелька твоего -

Хоть будь ты бесчестен, приму я его.

Но тот, кто с пустыми руками пришел,

Здесь справедливости бы не нашел.

Забыв свой долг, стремился я

Только к наживе, греха не тая.

И нога крива моя, если взглянуть,

За то, что крив был раньше мой путь.

   После короткого объяснения с женой и допроса у императорского чиновника Хань Вэйгуна Юэ Шоу последовал за Люй Дунбинем по пути отрешения от мира. Вместе с Люй Дунбинем он стал одним из восьми Бессмертных. Статуя хромого Ли с костылем ныне украшает берег Западного озера в Фучжоу (провинция Фуцзянь).

   Формулировку Стратагемы № 14 мы встречаем и в пьесе <Цветы изумрудного персика> (также эпоха Юань; автор неизвестен), где Сюй Битао, умершая дочь чиновника Сюй Дуаня, воспользовалась трупом своей сестры, чтобы воскреснуть и выйти замуж.

   Тот же мотив возрождения разрабатывается в пьесе Тан Сяньцзу (1550 - 1617) <Листья пиона, или Повесть о возвращении души> - драме, которая и сейчас пользуется в Китае величайшим успехом.

   Во всех этих случаях в качестве обозначения души используется слово <хунь>. В классическом китайском языке имеется еще одно название души - <по>. Это, собственно говоря, жизненная сила, которая, по поверью, после смерти человека некоторое время сохраняется в могиле. Душа, хунь, напротив, - носитель человеческой личности. Она еще дольше остается жить после смерти человека и все время стремится вернуться в мир. Маги могут заставить ее служить себе.

   Естественно, что в качестве стратагемы выражение <Позаимствовать труп, чтобы вернуть душу> следует понимать метафорически. 

Вьетнамская историческая присяга.

   Истинные примеры из древности использовали ради современных политических целей и вьетнамцы, согласно комментарию <Жэньминь жибао> за июль 1978 г. Комментатор, не ссылаясь на Стратагему № 14, под заголовком <Кто разжигает национальную рознь?> рассуждает: <Уже давно вьетнамские газеты и журналы распространяют репортажи об исторической агрессии китайских феодальных князей против Вьетнама. При этом чиновники и военачальники вьетнамских королевских династий всячески возвеличиваются и представляются в виде современных пролетарских героев. Вьетнамские власти ежегодно организуют различные мероприятия в память исторических событий или личностей, проявивших себя в борьбе с китайской агрессией. Распространяются бесчисленные исторические пьесы, рассказы, заметки, пропагандистские плакаты и фотографии. В средней школе изучается борьба Древнего Вьетнама с китайскими феодалами.

   Таким образом, всеми средствами создается образ агрессора с Севера... Это известный прием: говорить о старом, подразумевая новое>.

   Другими словами, постоянные воспоминания о давних нападениях Китайской империи на Вьетнам и героическом сопротивлении вьетнамского народа предстают здесь как средство разжигания вражды к КНР. Давно уже мертвые китайские агрессоры и их вьетнамские противники и являются тем <трупом>, в который вдыхается новая жизнь посредством пропагандируемой вьетнамскими руководителями неприязни к КНР.